«Нет ничего, что могло бы сравниться с крестом»
Это действительно так. Крест находится и всегда будет находиться в своем единственном величии и покорности в центре вечности, к удивлению всякого наделенного разумом творения. Столп, на котором неизгладимо начертано зло и ненависть падшего человека, а также добро и любовь Бога. Он поднимается из теней прошлого, окруженный сиянием и тьмой, верностью и предательством, праведностью и грехом, благодатью и судом, милосердием и жестокостью, любовью и ненавистью. В его свете открывается сердце небес, открываются глубины греха. Благословение и проклятие одновременно поднимают там свой голос. Катятся черные волны человеческой вины, и в то же время своим восходящим потоком все поглощает кристально чистый океан божественной благодати. Прошлое и будущее не знают ничего сопоставимого. На Кресте произошел величайший грех, который когда-либо совершало творение, и Крест открывает могущественное проявление бесконечной благодати со стороны Бога. Там находится место, где до самой глубины был испытан человек, и где открылось во всей своей глубине милосердие Бога. Там нечестивая рука враждебного творения с убийственным умыслом поднялась против своего Творца, а в ответ Творец показал невыразимую, бесконечную любовь. Крест — это свидетель зла, которое человек не может больше превзойти, и изъявление благоволения, которое даже Бог не может повторить в такой мере. Сфера погибших не может понять весь гнев, проклятье, суд, страдание, которое окружает Голгофу, и сами небеса недостаточно велики, чтобы всеобъемлюще выразить, какая любовь, благодать и милосердие проявились на Кресте.
Вопрос добра и зла в его полном значении был там поднят, решен и навсегда приведен в порядок. Были собраны все силы добра и зла, грех во всей своей силе восстал против Бога, и Бог явил Себя в суде над грехом. Никогда прежде мятежное творение не отваживалось на такое, никогда прежде грех не поднимал свою главу так дерзко во всей вселенной Бога. Сын Божий был в руках грешников. Вся преисподняя пришла в движение. Казалось, пришел подходящий момент, чтобы скинуть узду небес. Неистовство народов, заговор иудеев, зло мира – все поднялось против Христа. Они не хотели, чтобы Он господствовал над ними! Силы преисподней были мобилизованы, начальства и власти осматривали все их силы для решающего боя. Был призван последний боец преисподней территории, вся фаланга зла вооружилась для отчаянной борьбы, в которой не будет пощады и в которой должна окончательно решиться победа добра или зла.
Час человека
Господь говорит об этом часе: «ваше время» (Луки 22:53). От грехопадения и до этого времени человек сдерживался рукой Божьей. До этого времени он был храним благодатью, полностью исполняя мысли своего сердца. Он испортил землю и наполнил ее насилием, проливал невинную кровь, нарушил закон, чествовал бесов, убивал рабов Бога и ненавидел Христа, который в благодати и любви пришел в мир. Но Бог обуздывал его враждебность, препятствуя ему делать то, что он в заключение охотно сделал. Ведомый беспричинной ненавистью своего черствого, безбожного сердца, иногда он намеревался Иисуса побить камнями, но всегда был как-то удержан от исполнения своих убийственных намерений.
Теперь пришло его время. Границы, которые сдерживали его ярость, были удалены, узда и поводья, как препятствие для полного осуществления его безбожных намерений, сброшены. Впервые от его падения он чувствовал, что свободен, насколько речь шла о свободе от власти Бога. Теперь он был свободен от божественного контроля и в этом отношении его никак не сдерживали. Так он показывает вселенной, как пользуется своей свободой.
Бедный человек! Как и во все времена, его свобода была его гибелью. Как стадо свиней в стране Гергесинской (Матф. 8:25-34), так он несся по покатому пути головой вперед, в погибель, и это была та же сила, которая гнала к погибели обоих – власть тьмы, которая характеризует грех человека. Он должен быть либо безопасным благодаря силе Божьей, либо сброшен к дьяволу в погибель. Что пользы ему в его «свободе»? Она делает его только орудием дьявола. Гордый, тщеславный, мятежный, не доверяя Тому, Кто послал для спасения человека Своего единородного Сына, он хочет сам созидать свое счастье. Он протестует против того, что Бог заботится о нем. Он хочет следовать своим путем, сам собой распоряжаться.
Ужасное ослепление! В некотором смысле, действительно то, что человек никогда прежде не был так свободен, но с другой стороны, он никогда не был таким рабом, как в этот час. Именно его свобода совершенно предала его в руки сатаны.
Злоба иудеев удивила языческого наместника, трусость Пилата поразила мир. У предателя проявилась такая глубокая вероломность человеческого сердца, что его деяние было отвратительно даже для природного самолюбия. Когда он совершил его, жизнь для него стала невыносима; в отчаянии он пошел и повесился.
Прежде чем наступил час человека, фонари, светильники и оружие в руках сильных и решительных людей не могли внушить Петру никакого страха. Но после начала этого часа простой вопрос служанки из дома первосвященника исполнил его неописуемым ужасом, так что этот сын Ионы, который действительно любил Господа и при других случаях проявлял себя мужественным, вопреки своему ясному уверению, отрицает, что знал Его, с клятвой и проклятием. А другие ученики, которые равным образом хвалились на горе масличной, теперь исчезли. Только ученик, которого Иисус любил, также находится при Его допросе, но как знакомый первосвященника (Ин. 18:15). Это был час человека и власть тьмы, и никто не мог оказаться непоколебимым, разве что силой Божьей. Что это за час!
Был представлен всякий тип человека, но всякая человеческая душа исполнилась жуткой ненависти по отношению к смиренному Мужу скорбей (Ис. 53:3). Пилат предает Его позорному бичеванию, хотя признал, что не находит в Нем никакой вины (Лук. 23:4). Ирод со своими воинами уничижил Его, Его увенчали терновым венцом, с насмешкой кланялись Ему. Священники, задачей которых было заступническое прошение, судят и обвиняют Его, используя против Него закон, который Он исполнял и прославлял, чтобы уничтожить Его. Разбойника предпочли Тому, Кто осыпал народ добром и благословениями. Отдали предпочтение убийце перед Князем жизни. Он насыщал их хлебом, они воздали Ему ударами. Он исцелял их больных, они отплатили Ему мучительной смертью на Кресте, и за слова благодати из Его уст они возложили проклятия на Его увенчанную терном главу. Почему все это произошло? Никто из них не смог бы дать на этот вопрос вразумительного ответа. В тот час дворец первосвященника был преисподней, ибо туда был созван совет бесов.
Человек был движим силой, которую он, таким образом, даже не знал. Он отверг Бога, Который Его до сих пор благотворно сдерживал, и с этим оказался под контролем другого, который стремительно подгонял его к погибели по пути, которым, разумеется, он сам очень сильно хотел идти. Гонимый собственным страхом, воспламененный своими стремлениями, понуждаемый своей гордостью, неистовый в своей ненависти, беспощадный и полностью ожесточенный в своей совести через грех, во всех его подлых, испорченных стремлениях и пристрастиях, раздуваемых влиянием преисподней, его не могло удовлетворить ничто другое, чем унижение, душевная тоска и смерть Того, Кто «ходил благотворя и исцеляя всех, обладаемых дьяволом». Это действительно был час человека - час беспрепятственной низости.
Власть тьмы
Духовное проявлялось в видимом. Не раздавалось никакого трубного звука со стороны князя тьмы, никакого громыхания боевой колесницы, подгоняемой бесами, никакого передвижения вооруженных войск, и все-таки от сотворения мира не было такого момента, когда духовные силы были в таком возбуждении. Бездна зла выплевывала свои мириады. Голгофа кишела от множества, которое принадлежало к ее вооруженным силам. Все это происходило бесшумно, как движение планет. Но были слышны необоснованные, лживые обвинения вождей Израиля, крики множества грубой черни во дворце первосвященника: кончай с Ним! Распни, распни Его! И их свирепые шутки и галдеж, когда они теснили Иисуса к месту казни.
Сказано, что преисподняя смеялась, но строго говоря, это неправильно. Верно, это был триумф сатаны, который так совершенно ослепил людей для факта, что он совершил самоубийство своей души, но смех не был присущ тому, кто руководил битвой против Бога и Его Христа. Преисподняя никогда не была в состоянии смеяться, и никогда не будет в силах смеяться. Она была и есть слишком занята мрачным, чтобы смеяться, и никогда не будет так уверена в победе, чтобы смеяться. Смеется Бог, и правда, Он смеется бессилию человека и преисподней, потому что Он всемогущ и не знает никакого поражения. Но сатана слишком часто испытывал то, что его планы расстроены, его мудрость уничтожена, его власть разрушена, чтобы смеяться. У Креста смеялся только человек, жалкое, слепое орудие сатаны, и его смех был издевательским смехом перед лицом бесконечной скорби Сына Бога, его Спасителя и Друга.
И как велика была эта скорбь! Сказано, что чем выше ступень, на которой находится творение, тем глубже его восприятие боли. Чем дальше спускаться в творении, тем меньше способность чувствовать. Чем был этот смех для Первородного всего творения, для Того, Кто совершенно чувствовал все, чья природа не знала никакой черствости? Он до крайности чувствовал всякий позор, который возложили на Него, о Нем пели в песнях пьющие вино, презирали и отвергали люди, поносили, насмехались те, чьи страдания находили Его глубочайшее сочувствие. Предательство Иуды, отречение Петра поразили Его до глубины сердца. В тяжелом положении некоторые люди из-за их гордости способны перенести неблагодарность, оскорбление, удар со спокойствием, которое поразительно. Их сердце можно сравнить с раскаленной печью, но их гордый дух и несгибаемая воля сдерживает порывы души, так что из ярости, которая бушует внутри, ничто не проникает наружу.
Но у кроткого и смиренного Иисуса не было места для гордости. Ему не нужно было подавлять мысли о мести, укрощать гнев. «Как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущими его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Ис. 53:7). Он свидетельствует: «Я предал хребет Мой бьющим и ланиты Мои поражающим; лица Моего не закрывал от поруганий и оплеваний» (Ис. 50:6). В 21-ом псалме (Пс. 21) Он перечисляет Своих врагов и изливает перед Отцом всю тяжесть Своих страданий. Псы окружили Его, скопище злых обступило Его, Ему угрожают пасть льва и рога единорогов.
Действительно, все зло мира было призвано против Него. Сатана присутствовал со всей своей силой, и присутствовал человек, который оказался его послушным орудием. Да, Сам Бог явился в суде над грехом, и святой Муж скорбей был сделан грехом и Бог обошелся с Ним, как этого требует грех. Разверзлись источники бездны божественного суда, отворились окна небесные, ужасное штормовое наводнение гнева, проклятия и мести за грех поразило Его склоненную голову. Он погряз в глубоком болоте и не на чем встать. Как Иона, Он снизошел, но в душевных страданиях, до основания гор, «земля своими запорами навек заградила меня». «Бездна бездну призывает голосом водопадов Твоих; все воды Твои и волны Твои прошли над Ним, воды дошли до души...» (Иона 2:6; Пс. 41:8, Пс. 68:2-3). Все Его бескрайние невыразимые страдания выразились в вырвавшемся из Его сердца крике: «Или, Или! Лама савахфани?» (Матф. 27). Но так было осуждено всякое зло, сатана как князь и бог этого мира разоблачен, и его власть навсегда разрушена. Мудрость мира оказалась безрассудством для Бога, ибо она никогда не знала Его. А человек показал себя неисправимо злым. Ненависть в его сердце по отношению к Богу была очевидна. Напротив, Бог проявил Себя в совершенной доброте и любви к людям, которые вопреки их враждебности были предметом Его любви.
Иисус был виден совершенным, когда прославил Бога даже оставленный Им. Он пришел, чтобы исполнить волю Божью, чего бы это Ему ни стоило. Он не отклонился от этого намерения. Для творения не подобает порицать Творца, для слуги — сомневаться в мудрости воли своего господина, для человека — критиковать пути Бога. Место творения, слуги и человека занял Сам Иисус и оказался совершенным во всем. Ему слава вовеки!
Слава нашего Господа Иисуса Христа
На этом Кресте прославился Сын человека. Обнаружились все побуждения Его природы, стало явным Его бесконечное совершенство. Ни один удар пульса Его сердца не отрицал верность по отношению к Тому, Кто Его послал. Он не давал места никакому эгоистичному соображению. Он воздерживался от всякой собственной оценки вещей. Все приносилось в связь с Богом. Он совершил дело, которое было Ему поручено, без ропота, без соображений или возражений с Его стороны, «чтобы мир знал, что Я люблю Отца и, как заповедал Мне Отец, так и творю» (Ин. 14:31). Чудесный, совершенный Наставник и Господь!
Прежде чем Он занял место слуги, прежде чем Ему было уготовано Тело, Ему было известно, что в этом заключалось, Он все знал заранее. Он полностью понимал ужасную тяжесть того суда, который хотел взять на Себя, прежде чем стал человеком. Он хорошо осознавал, что принятие образа Раба, который Он получит, без промедления обязывает к послушанию по отношению к каждой заповеди. Тем не менее, Он решил – чего бы это Ему ни стоило — исполнить волю Божью. Поэтому, «Он, будучи образом Божьим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Фил. 2:6-8).
Как ярко сияет нравственная слава Господа Иисуса и Его совершенство посреди тьмы Голгофы! Вспомним о том, что там Он – преданный, отвергнутый, оставленный своими учениками, преследуемый безбожным миром, который находился под влиянием власти тьмы, осмеиваемый и, свыше всего этого, покинутый Богом – был абсолютно один. И в этот час, в этом одиночестве, Он божественной силой воздвигает опоры нравственной вселенной, закладывает для нее основание, которое никогда снова не может быть поколеблено врагом Бога и человеческих душ.
«И Бог прославился в Нем...»
Божья праведность была доказана, Его святость соблюдена, Его авторитет признан, Его истинность защищена, Его любовь показана. Ужасная битва между силами добра и зла была доведена до конца глубоко униженным Спасителем, который предал Себя Самого, чтобы каждый вопрос мог быть поднят и решен к прославлению и хвале Бога на все времена. Теперь борьба решена, силы зла уничтожены, добро одержало триумф. Всякий враг побежден. Бог исполнил праведность, поле принадлежит Ему, дьявол разбит, смерть уничтожена (1 Кор. 15:54; Откр. 20:14). Грех осужден, наши грехи устранены (Рим. 3:25), наш ветхий человек распят с Ним (Рим. 6:6). Бог удерживает поле сражения так совершенно, как будто враг никогда и не существовал. Окончательное освобождение небес и земли еще лишь вопрос времени, силы ангелов достаточно для его осуществления (Откр. 12:7-9; Мф. 13:49-50). Теперь христианин по жизни и природе, родству и благоволению един с Ним, Кто в тот ужасный час оказался верным Своему Богу.
Природа и характер Бога во взгляде на зло оправданы и разъяснены. Факт, что греховное творение было причиной для Креста, и что его результаты оно получает как благословения, возвышается над всяким сомнением. Что благо только на стороне Божьей, что Он всегда поступает во благе, благодати и любви по отношению к человеку — доказано. Но вместе с этим доказано также, что человек по плоти, по порядку Адама — падшего главы, отвергает Бога, и показано в каком характере Бог открывает Себя. Но Крест — это судебный конец падшего человека перед Богом. Его испытание там пришло к заключению. Было доказано, что он по своей сущности враждебен по отношению к Богу. Человек этого порядка теперь больше не находится в отношениях с Богом. Он уже осужден и устранен в судебном порядке.
Но Крест был также плавильным тиглем, в котором была до крайности испытана нравственная ценность, превосходство второго Человека с результатом, что в этом Человеке не было никакого шлака, ничего, что оскорбляло бы Бога. Напротив, Он показал Себя, что в Нем все было максимально приемлемым. От этого Креста к Богу восходило такое интенсивное благоухание, что все ужасные запахи, которые вздымались из развращенного мира, были вытеснены. Бог был прославлен на том месте, где Он был обесчещен, и прибыль, которую Ему принес крест Его Сына, бесконечно выше, чем потеря, которую Он претерпел через первого заблуждающегося человека Адама и всех его потомков.
Но наше место и наша участь с этим возвышенным, воскресшим из мертвых Христом (Ефес. 1:3-7; 2:6). Он — наша жизнь (Кол. 3:4), мы должны нести Его образ (Рим. 8:29), Его Отец — наш Отец, Его Бог — наш Бог (Ин. 20:17). Мы находимся в той же любви, благодати и благоволении, в которой находится Он, потому что мы помилованы в Нем (1 Ин. 4:17). Хотели бы мы следовать по стопам того апостола и ученика, который по истине мог сказать: «но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая через веру во Христа, с праведностью от Бога по вере, чтобы познать Его» (Флп. 3) И: «а я не желаю хвалиться, разве что Крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира» (Гал. 6:14). Личность и крест Христа были для Павла всем. Так ли это и для нас?