«И учил их притчами много...»

Из книги Кристиана Брима «И учил их притчами много...»

(скачать полную версию книги можно внизу страницы)

В книге рассматриваются следующие притчи из Нового Завета: Соль земли, Свет мира, Светильник тела, Соперники, Тесные врата, Два дома, Присутствующий жених, Новая заплата и новое вино, Овца в яме, Дом сильного, Нечистый дух, Сеятель, Плевелы, Горчичное зерно, Закваска, Сокровище в поле, Драгоценная жемчужина, Невод и рыбы, Хозяин, Слепые вожди слепых, Красное небо, Заблудившаяся овца, Безжалостный раб, Работники в винограднике, Два сына, Злые виноградари, Притча о брачном пире у царя.

В Своей неизмеримой милости Бог дарует нам в Священном Писании познание Его возвышенных помышлений любви и мудрости. Он делает это различными способами, но нами это, возможно, ещё не до конца осознано. Чтобы позволить нам понять Его мысли и намерения, рядом с ясной, прямой речью Он использует также образные, символические формы. Ветхозаветные образы служат тому хорошим примером. В этой работе мы хотим заняться подобного рода наставлениями Священного Писания, притчами Господа в Евангелиях. Автору думается, что дети Божьи извлекают мало пользы из этой части Божьего Слова. При этом Господь Иисус, когда Он был на земле, большую часть своих наставлений облёк в форму притч. Примечательное выражение в 4-й главе Евангелия от Марка, стих 2 «и учил их притчами много» явно показывает, как важно внимательное чтение и исследование Слова Спасителя.

Притчи относятся к новозаветному учению, точно так же, как послания апостола Павла и послания других апостолов. Некоторые места в новозаветных посланиях мы можем правильно понять только лишь в свете одной из притч. Многие дети Божьи, например, испытывают трудности с тем, что апостол Пётр говорит о лжепророках и лжеучителях в своём втором послании, а именно то, что Господь «искупил» их (Петр. 2:1). Однако он не говорит «избавил». Лишь «притча о плевелах» даёт подлинное объяснение этому: «поле» — образ мира (Мф. 13:38), оно принадлежит Господу Иисусу, это Его «поле» (ср. стих 27), Он купил его на кресте. Таким образом, даже христианские лжеучителя искуплены, то есть Господь имеет на них все права. Участие в избавлении имеют, однако, только те, которые оправданы через веру в кровь Христа (Рим. 3:24,25).

Многие притчи, наоборот, находят определённое дополнение или полное разъяснение в посланиях. Тогда Господь Иисус не мог ещё сказать Своим ученикам всего, что имел для них в Своём сердце, что было для них в сердце Бога (Ин. 16:12). Однако после того, как пришёл Дух истины, Он смог наставить новозаветных апостолов и пророков на всякую истину и возвестил им будущее. Так, апостол Павел заполняет некоторые по необходимости оставленные притчами «пробелы». Когда мы размышляем над притчами о возвращении Господа, то замечаем, что они ещё ничего не говорят о вознесении верующих. Господь Иисус тогда не мог ещё раскрыть эту великую истину. Естественно, Он знал её, она, например, содержалась в уже упомянутой «притче о плевелах», однако ещё не была раскрыта в этой притче. Эта истина через откровение была возвещена лишь апостолу Павлу (1Фес. 4:15-17). Когда Господь в 13-ой главе Евангелия от Матфея говорит в «притче о закваске» о том, что женщина взяла закваску и положила её в три меры муки, доколе не вскисло всё, то лишь через послания апостола Павла мы узнаем истинное значение этого действия. Два раза говорит он о том, что малая закваска заквашивает всё тесто. В 5-ой главе 1-го послания Коринфянам «закваска» означает порок в хождении, в послании Галатам, 5-й главе, зло в учении. Оба порока проявились в христианском мире. Итак, в притче Господь Иисус пророчески указывал на развитие этого в христианстве.

Таким образом, многое в притчах нуждается в объяснении и истолковании через послания, и мы хорошо поступаем, когда сохраняем эту связь в поле зрения. Особое благословение, связанное с изучением притч, состоит в том, что в них мы имеем непосредственно слова нашего Спасителя — слова, полные благодати и истины, слова большой глубины и большого значения, слова нравственной важности и Божественной мудрости. К тому же посредством образного языка, наставления предоставляются так наглядно, что мы можем намного лучше понять их и сохранить в памяти, чем если бы они были даны нам в форме поучений. Подобным образом воздействуют и ветхозаветные прообразы. Размышление над словами, исшедшими из уст самого Господа Иисуса, всегда связано с глубоким благословением. Естественно, также важно обращать внимание на то, что Он сказал через Своих апостолов и пророков. Ибо то, что «внушил» им сказать и написать Святой Дух, также является Божьим Словом. Оно наделено тем же, свойственным всему Писанию, авторитетом (2Тим. 3:16).

Однако эти святые люди не всегда были вдохновляемы Духом. Христос же, напротив, в любое время и при любых обстоятельствах без какого-либо ограничения говорил непосредственно Слова Божьи. Поэтому высказанное Павлом почти 2000 лет назад для верующих в Мелите — они должны «памятовать слова Господа Иисуса» - и сегодня, так же как и тогда, достойно внимания. Да, благодать излилась из уст Его, и язык Его — трость скорописца (Пс. 44:1,2). Посему нас не удивляет, что уже тогда люди поражались словам благодати, исходящим из Его уст (Лк. 4:22), если даже закоренелые служители храмовой стражи должны были признать: «Никогда человек не говорил так, как этот Человек» (Ин. 7:46). И верующий и сегодня ещё «радостью радуется, слыша голос жениха» (Ин. 3:29), потому что уста нашего Господа, как «лилии, источают текучую мирру» (Песнь 5:13).

Что же такое притча? Что мы под этим понимаем? Притча изображает событие или действие из земной жизни, которому придаётся духовное значение. Или, иначе говоря, естественное, земное событие, могущее произойти непосредственно в повседневной жизни или фактически происходящее, служит в качестве иллюстрации духовного события, Божественной истины. Этим притча принципиально отличается от басни. В баснях — историях, сочиненных для поучения или морали, — использованы неестественные события: животные или предметы говорят и действуют как люди. Притча, напротив, является земной историей с небесным, духовным значением. Как мы ещё увидим, Господь Сам использует выражение «притча» довольно часто. Греческое слово «parabole», притча, говорение притчами, символ, образ, является словом, которое означает «поставить что-либо рядом, положить», как кладут что-либо рядом с эталоном для измерения или сравнения.

Итак, притча — «постановка рядом», «сравнение» событий, между которыми можно провести параллели, но которые относятся к разным областям: естественной и духовной. В этом — связь между «прообразами» и «притчами» (как между жертвой и скинией), которой нельзя не заметить. Только прообразы «создавались» при помощи материалов и действий, притчи же — словами. Но оба действия содержат параллели и противоположности. «Говорению притчами» противопоставляется открытая, «прямая» речь, как это видно в Евангелии от Иоанна глава 16, стих 29: «Ученики Его сказали Ему: вот, теперь Ты прямо говоришь, и притчи не говоришь никакой».

При толковании притчи и её символов мы должны остерегаться человеческой фантазии, при желании обосновать своевольные мнения. Нельзя лишь на основании притчи (или прообраза) строить какие-либо особые учения. Объяснение должно и всегда будет проясняться в соответствии с другими местами Слова Божьего, где представляется та же или похожая истина. Если это не так, тогда мы должны признать то, что наше толкование притчи неверно. Это оградит нас от своевольных толкований. Другими словами, притча или образ объясняет, иллюстрирует, подтверждает, углубляетновозаветную истину, однако не может её обосновывать. Потому подлинный ключ к объяснению символов находится также в самом Божьем Слове. Священное Писание всегда объясняет себя само. Так, например, мы не должны закваску в «притче о закваске» из 13-й главы Евангелия от Матфея произвольно истолковывать как картинуЕвангелия, в то время как этот символ используется в Слове Божьем для обозначения порождающего грех зла. В результате того, что эти принципы игнорируются, уже получили толчок некоторые лжеучения, и прибавилось множество нужды среди народа Божьего. Как быстро можем мы поддаться искушению, обосновывая своё мнение в каком-нибудь деле примешать к притче Господа собственные представления о ней. Притчи так же относятся к новозаветному учению, как и послания апостола Павла и остальных апостолов. Содержащееся в притче учение будет, таким образом, всегда находится в соответствии с учением всего Слова Божьего. Поэтому непосредственно при рассмотрении притч мы также полностью полагаемся на водительство Святого Духа.

Мы должны всегда сознавать, что сами ничего не можем и ничего не знаем. Как правило, в основе притчи лежит только одно основное направление мысли, имеющее значение при её осмыслении. Если мы остерегаемся полного фантазии «одухотворения» каждой детали в притче, то мы наверняка не ошибемся, соглашаясь с тем, что Господь Иисус точно выбирал слова и что отдельные сопутствующие обстоятельства притчи представил именно так, а не иначе. Когда великий мастер делает набросок картины, будь она малого или большого размера, мы можем быть уверены, что каждый штрих на своём месте и имеет своё значение. Поскольку к двум притчам из 13-й главы Евангелия от Матфея мы удостоены услышать толкование самого Господа, то получаем подтверждение, что это не является простым предположением. Он никогда не использует слово или выражение безосновательно или бесцельно; посему нет ни одного лишнего и ни одного недостающего слова. Каждым употреблённым словом Он желает выразить что-то. Когда Он, например, в 44-м стихе нашей главы говорит о радости того, кто приобрёл поле, то это имеет своё основание. Мы находим его в Евреям 12:2.

Исследуя притчи, изречённые Господом, мы ещё не раз будем удивлены мудростью и лёгкостью, с которыми Он умел употребить какие-то слова, или же избежать их. В любом случае мы обнаружим, что Его притчи, помимо содержащегося в них в большинстве случаев пророческого значения, всегда заключают в себе также нравственную и освежающую нас весть. Господь Сам помогает нам постигнуть их и извлечь пользу из того, что Он нам хочет сказать!

Кроме того, из объяснений Господа мы можем познать кое-чтоосновополагающее: во-первых, то, что притча, как только что указывалось, часто допускает больше одного толкования или применения. Притче может быть свойственно как историческое, так пророческое и практическое значение. То же самое, впрочем, мы встречаем в ветхозаветных прообразах, в псалмах и в посланиях семи церквам книги Откровения. И их мы можем рассматривать в соответствии с обстоятельствами, также следуя этим трём точкам зрения. Пророчески некоторые притчи явно относятся к Израилю последнего времени, и всё же мы не можем упускать из виду содержащегося в них полезного для нас сегодня нравственного наставления. В намерения Господа не входит, оставить Своё слово «тщетным», неиспользованным до времени его пророческого исполнения. Притчи, скорее, важны во все времена и значимы для всех принадлежащих Ему.

Таким образом, из того, что Господу пришлось объяснить ученикам, мы познаём, что подлинное значение притч не лежит на поверхности. Естественно, определённые, простые значения могут быть поняты и неверующими. Так, мы не раз читали, что фарисеи и книжники понимали, что Иисус ту или иную притчу говорил о них. Однако то, что они понимали в притчах, было далеко не всем. Лежащее глубже значение мог открыть лишь один Господь. Но Он делает это только для тех, которые были с Ним «в доме» (Мф. 13:36; Мр. 4:10, 7:17). Всё это очень важно для нашего исследования. И сегодня многие христиане замечают находящиеся на поверхности нравственные поучения в речах Господа и, возможно, даже восхищаются ими. Однако большего познать в притчах они не в состоянии. Например того, что в основе притчи лежит истина, связанная с домостроительством Божьим, они не видят или не желают принимать.

Итак, если речь идёт об истинном толковании притч Господа, то мы должны поступать так, как ученики: с вопросами о притчах они пришли к своему Господу. И как тогда они были с Господом Иисусом одни и получили желанные объяснения, так и мы сегодня должны идти к Нему в сознании того, что мы ничего не можем и не понимаем. И нам Он также поможет Духом Своим охватить глубокое значение Своего слова во всем его многообразии. Через это станет такжеразличимым основание того, почему Господь так много Своих наставлений облёк в форму притч. В начале Своего служения на земле Он мало говорил притчами, но говорил к людям открыто. Но когда вражда вождей народа усилилась и они даже обвинили Его в том, что Он изгоняет нечистых духов силою Веельзевула, князя бесовского, тогда Он облёк Свою речь в образный язык притч: иудеи больше не должны были понимать Его слов. Служащий как бы заголовком стих из Марка 4 является переломным моментом в служении Господа и в путях Божьих с Израилем. Особенно ясно это выражено в Евангелии от Матфея. После того как двенадцатая глава сделала очевидным отвержение Господа книжниками и фарисеями, Он более не признаёт Своих земных связей с домом Израиля. Он простёр Свою руку над учениками и разъяснил, кто впредь будет «Его матерью» и «Его братом»: те, которые будут исполнять волю Его небесного Отца, неважно из какого народа они придут. Таким образам, переход из 12-й в 13-ю главу изображает перелом в отношении Господа к еврейскому народу. В начале тринадцатой главы Он оставляет символический «дом» (Израиль) и садится у «моря» (прообраз народов). Из лодки, физически ни для кого не досягаемый, Он учит народ, и тогда здесь также звучит то выражение, исполненное смысла: «И поучал их много притчами» (ст. 3). Только с того момента встречаем в этом Евангелии чрезвычайно значимые притчи, особенно притчи о Царстве Небесном. Первая из этих многозначительных притч, «притча о сеятеле», пробудила в учениках вопрос: «Для чего притчами говоришь им?» Ответ Господа показывает, что это было судом над неверующим народом. Он сказал им в ответ: «Для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано, ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет; потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют; и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: ‘Слухом услышите — и не уразумеете, и глазами будете смотреть — и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их.’ Ваши же блаженны очи, что видят, и уши, что слышат, ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слышать, что вы слышите, и не слышали» (ст. 11-17).

Когда еврейский народ и особенно его вожди больше не захотели слушать Господа и отвергли Божественный свет, который Он принёс, Он не намерен был давать им дальнейшие наставления. Он отделяет учеников от массы неверующего народа. Ученикам было дано знать тайны Царства Небесного, остальным, однако, нет. Евреи очерствили свою совесть, и, таким образом, оправдалось пророчество Исаии в их отношении: смотря они не видят, и слушая не слышат, и не могут уразуметь. Они больше возлюбили тьму, чем свет, который был рядом с ними. И посему он был отнят у них.

Эта серьезная сторона речи притчами (выражение суда неверующему народу) не устраняет, однако, прежде названной. Притчи приносят более глубокое разумение тем, кто принадлежит Господу. Так, на вопрос Петра, как часто он должен прощать своего брата, Господь отвечает не простыми соответствующими случаю словами, но довольно объёмной притчей о царе, который захотел сосчитаться со своими слугами (Мф. 18:23-35). Фактически речь Господа в притчах являлась также выражением милости к ученикам. Он не переставал говорить. Среди народа были такие, которые Его действительно любили. Они явно отличались от толпы, и им одним было дано знать тайны Царства Небесного. Они приняли Господа. Поэтому Господь глубже посвящает их в тайны Своих мыслей и объясняет им наедине «всё особо», «а тем внешним всё бывает в притчах», и «без притчи же, не говорил им» (Мр. 4:11,34). В своих учениках Господь видел «разумных» из Даниила 12, тех, которые поймут Его слова (ст. 10). «Кто мудр, чтобы разуметь это? кто разумен, чтобы познать это?» (Ос. 14:9). Им было даровано проникнуть сквозь таинственный покров, которым Господь окутывал Свои слова, и понять то, что Он им вновь открывал. Потому что в Новом Завете истинным значением выражения «тайна» является следующее: истина, которая в Ветхом Завете не была открыта, истина, нуждающаяся в откровении, чтобы её можно было познать. Так, мы видим здесь нашего дорогого Господа, как истинного Иосифа. Как Иосиф однажды, будучи отвергнутым своими братьями, был назван именем Цафнаф-панеах, что раввины истолковывали как ‘открывающий тайны’, так и Господь открывал Своим ученикам тайны Царства Небесного.

Мы сегодня так же, как тогда ученики, с Господом Иисусомвнутри, в «доме» (ср. Мф. 13:36). Не есть ли это неоценимая привилегия — там, будучи огражденными от мира, прислушиваться к словам Его благодати и милостью Его разуметь их? То, что Его слова и притчи вовсе не просты, но очень глубоки, мы скоро заметим, как только перейдём к рассмотрению отдельных притч. Часто под проникновенными словами Его естественных образов скрывается глубокое духовное значение, разумение которого нам может даровать только Святой Дух. Оно ни в коем случае не находится на поверхности, будучи как бы доступным каждому. Господь, в конце концов, говорит «сокровенное от создания мира» (ст. 35). Возможно, от нас до настоящего момента также ускользал тот факт, что Господь говорил притчами не только со времени описанного перелома в отношении к Израилю как нации. Евангелист Марк, который, в противоположность Матфею, описывает события принципиально хронологически, следуя времени, уже в третьей главе своего Евангелия показывает нам, как Господь воспользовался притчей, чтобы раскрыть сумасбродство книжников (ст. 23). И далее, ещё раньше, во 2-й главе, находится притча о заплате из небеленой ткани на ветхой одежде (ст. 21). То, что речь здесь фактически идёт опритче, нам позволяет понять Лука (Лк. 5:36). К этому интересному свидетельству мы ещё возвратимся.

Автор немало времени посвятил вопросу, в каком порядке и каким образом лучше всего приступать к изучению притч. Притчи можно сгруппировать или соединить различным образом. Есть притчи, открывающие особенности домостроительства, в других притчах, напротив, на переднем плане больше стоят нравственные наставления. Большое число притч относится к Царству Небесному. Некоторые притчи с разных сторон показывают нам Личность Господа. Так Он представляется в притчах
как сеятель,
как царь,
как сын царя,
как самарянин,
как господин рабов,
как ищущий,
как пастух,
как судья,
как купец,
как семя,
как строящий,
как скала,
как жених,
как единородный,
как врач,
как хозяин виноградника.

Другие притчи, напротив, показывают, кем являются люди. Они сравниваются
c добрым и плохим семенем,
с мудрыми и неразумными девами,
с добрыми и злыми слугами,
также с хорошими и плохими рыбами,
с сокровищем,
с жемчужиной,
со светом
и с солью.

Или же мы видим их
как званных на свадьбу,
как странников,
как сыновей,
как должников,
как овец,
как ветви,
как смоковницу,
как монеты (драхмы).

Существуют притчи, в которых показано
воплощение Христа,
Его смерть,
Его вознесение,
Его возвращение.

Многие притчи Господь Иисус дал как ответ на заданные Ему вопросы.

Особое место занимают парные притчи. В них господствует либо одинаковое направление мысли, либо используются те же самые или родственные символы. Такие притчи могут находиться непосредственно рядом друг с другом, однако они могут быть также в совершенно разных местах. Существуют парные притчи, одна из которых находится в одном Евангелии, а дополняющая её — в другом. Например, мы находим «притчу о смоковнице» в Матфея 24 и в Луки 13, а «притчу о добром пастыре» — в Луки 15 и в Иоанна 10. Таким образом, мы можем по-разному систематизировать притчи.

Притчи различных групп в большей или меньшей степени перекрывают друг друга, касаются одна другой, так что границы трудно различимы. Поэтому создаётся впечатление, что лучше всего оставить отдельные притчи в их «естественном окружении», в которое их через разных авторов поставил Святой Дух, и рассматривать их друг за другом, в той последовательности, в которой они встречаются нам в Евангелиях. Где это возможно, будет неплохо показать связь с параллельными притчами или поучениями.

Прежде всего, мы обратимся к большим притчам. Как правило, когда мы слышим о «притчах», мы думаем именно о них. Однако, помимо них, Господь Иисус использовал в Своей речи и малыеобразы и сравнения. Фактически и в этих полных иносказания небольших речевых оборотах мы имеем дело с притчами. Мы ещё увидим, как Лука называет «притчей» рассказ о заплате из небеленой ткани на ветхой одежде (Лк. 5:36). Матфей и Марк, напротив, не используют этого выражения (Мф. 9:16; Мр. 2:21). Пример со слепым, ведущим другого слепого, редко кто называет притчей. И всё же в Луки 6 сказано: «Сказал также им притчу: может ли слепой водить слепого? не оба ли упадут в яму?» (ст. 39). «Изъясни нам притчу сию», — была просьба апостола Петра в Матфея 15 после того, как Господь в иной связи, подобным образом сравнил фарисеев со слепыми вождями слепых (ст. 14-15). А когда Господь сказал о «хозяине дома» (который, если бы знал в какой час придёт вор, охранял бы свой дом), тот же самый ученик спросил Учителя: «Господи, к нам ли эту притчу говоришь, или ко всем?» (Лк. 12:41). Из всего этого мы видим, что Спаситель сказал намного больше притч, чем мы обычно думаем.

Поскольку и малые притчи полны наставлений для нас, то в последующем мы желаем учитывать также и их, правда, при этом, без претензии на полное, детальное их раскрытие. Одним из таких малых образов мы хотели бы начать наши размышления над евангельскими притчами Господа. Да откроет милостивый Господь слова уст Своих и сделает их для нас драгоценными! Да поможет Он нам претворить их в действительность, чтобы всё служило к Его прославлению!

Скачать и читать полную версию книги бесплатно: epub  fb2 pdf