Жертва за грех 1
«И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым: если какая душа согрешит по ошибке против каких-либо заповедей Господних и сделает что-нибудь, чего не должно делать; если священник помазанный согрешит и сделает виновным весь народ, — то за грех свой, которым согрешил, пусть представит из крупного скота тельца, без порока, Господу в жертву о грехе, и приведет тельца к дверям скинии собрания пред Господа, и возложит руки свои на голову тельца, и заколет тельца пред Господом; и возьмет священник помазанный, крови тельца и внесет ее в скинию собрания, и омочит священник перст свой в кровь и покропит кровью семь раз пред Господом пред завесою святилища; и возложит священник крови (тельца) пред Господом на роги жертвенника благовонных курений, который в скинии собрания, а остальную кровь тельца выльет к подножию жертвенника всесожжений, который у входа скинии собрания; и вынет из тельца за грех весь тук его, тук, покрывающий внутренности, и весь тук, который на внутренностях, и обе почки и тук, который на них, который на стегнах, и сальник на печени; с почками отделит он это, как отделяется из тельца жертвы мирной; и сожжет их священник на жертвеннике всесожжения; а кожу тельца и все мясо его с головою и с ногами его, и внутренности его и нечистоту его, всего тельца пусть вынесет вне стана на чистое место, где высыпается пепел, и сожжет его огнем на дровах; где высыпается пепел, там пусть сожжен будет.
Если же все общество Израилево согрешит по ошибке и скрыто будет дело от глаз собрания, и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и будет виновно, то, когда узнан будет грех, которым они согрешили, пусть от всего общества представят они из крупного скота тельца в жертву за грех и приведут его пред скинию собрания; и возложат старейшины общества руки свои на голову тельца пред Господом и заколют тельца пред Господом. И внесет священник помазанный крови тельца в скинию собрания, и омочит священник перст свой в кровь и покропит семь раз пред Господом пред завесою (святилища), и возложит крови на роги жертвенника, который пред лицом Господним в скинии собрания, а остальную кровь выльет к подножию жертвенника всесожжений, который у входа скинии собрания; и весь тук вынет из него и сожжет на жертвеннике; и сделает с тельцом то, что делается с тельцом за грех; так должен сделать с ним, и так очистит их священник, и прощено будет им; и вынесет тельца вне стана, и сожжет его так, как сожег прежнего тельца. Это жертва за грех общества.
А если согрешит начальник, и сделает по ошибке что-нибудь против заповедей Господа, Бога своего, чего не надлежало делать, и виновен будет, то, когда узнан будет им грех, которым он согрешил, пусть приведет он в жертву козла без порока, и возложит руку свою на голову козла, и заколет его на месте, где заколаются всесожжения пред Господом: это жертва за грех; и возьмет священник перстом своим крови от жертвы за грех и возложит на роги жертвенника всесожжения, а остальную кровь его вылет к подножию жертвенника всесожжения; и весь тук его сожжет на жертвеннике, подобно как тук жертвы мирной, и так очистит его священник от греха его, и прощено будет ему.
Если же кто из народа земли согрешит по ошибке и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и виновен будет, то, когда узнан будет им грех, которым он согрешил, пусть приведет он в жертву козу без порока за грех свой, которым он согрешил, и возложит руку свою на голову жертвы за грех, и заколют (козу) в жертву за грех на месте, (где заколают) жертву всесожжения; и возьмет священник крови ее перстом своим, и возложит на роги жертвенника всесожжения, а остальную кровь ее выльет к подножию жертвенника; и весь тук ее отделит, подобно как отделяется тук из жертвы мирной, и сожжет его священник на жертвеннике в приятное благоухание Господу; и так очистит его священник, и прощено будет ему. А если из стада овец захочет он принести в жертву за грех, пусть принесет женского пола, без порока, и возложит руку свою на голову жертвы за грех, и заколет ее в жертву за грех на том месте, где заколают жертву всесожжения; и возьмет священник перстом своим крови от сей жертвы за грех и возложит на роги жертвенника всесожжения, а остальную кровь выльет к подножию жертвенника; и весь тук ее отделит, как отделяется тук овцы из жертвы мирной, и сожжет сие священник на жертвеннике в жертву Господу; и так очистит его священник от греха, которым он согрешил, и прощено будет ему» (Левит 4).
В первых двух главах у нас была жертва всесожжения и жертва хлебного приношения. И мы видели, что жертва всесожжения говорит о том, как Господь Иисус прославил на кресте Бога и что, когда мы приносим это Богу, как жертву, одновременно это творит в наших сердцах осознание полного принятия, в котором мы находимся пред Богом. Священник, который приносит жертву, получает кожу, так что он облечен в нее и осознает, как искренне он может приблизиться к Богу, и с какой благосклонностью и любовью Бог думает о нем. Тогда так же, он способен, иметь Господа Иисуса, как предмет для своего сердца, как мы нашли это во второй главе, в жертве хлебного приношения – эту Личность которая также является предметом для восхищения со стороны Бога; тогда он может принести то, что говорит о человеческой сущности Господа Иисуса, как Он был испытан на этой земле, и как все было только приятным благоуханием для Бога. И мы видели, что священник, который ее приносит, сам также может есть от нее. Часть со всем ливаном отдавалась Богу. Но от другой части могут есть, не все Израильтяне, а только священники, сыны Аарона, то есть от Христа как Человека на земле, как предмета для их сердец во время, когда они находятся здесь на этой земле.
Затем идет глава 3, где мы находим представленным общение между Богом и нами, Его народом. В 1 Иоанна 1,3 апостол пишет: «наше общение – с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом». Так это выражено в общении (участии) в главе 3, которое мы, как верующие, можем иметь с Богом в соединении с Личностью и делом Господа Иисуса. Здесь мы имеем, что жертвующий может принести жертву и дает Богу часть от нее, что Он называет Его хлебом, Его пищей. В главе 7, в законе для жертвы мирной, мы видим, что другая часть съедалась жертвующим, священниками и всеми, кто был чист.
Мы понимаем, что этому должны предшествовать первые две главы. Как я могу иметь общение с Богом, если не знаю, что есть в сердце Божьем, если не знаю, какая личность исполняет сердце Божье, и если у меня нет о ней таких же мыслей, какие есть у Него? Только если я узнал Господа – не только как Того, Кто понес мои грехи и сделался грехом за меня, и который, значит, удовлетворил все требования праведности Бога за меня, а знаю Его как того, кем Он является для сердца и чувств Бога, после того как Он совершил все, и после того как Он также, как Человек на земле, является предметом моего наслаждения, моих чувств, так что я могу есть от Него в присутствии Бога – только тогда, я могу иметь общение с Богом; ибо общение означает участие.
В большинстве мест нового завета, которые говорят об общении, это слово имеет значение: иметь ту же часть. Петр говорит (2 Петра 1,4), что мы получили божественную природу, а Иоанн пишет: мы получили «вечную жизнь», и это Личность Самого Господа Иисуса. Тогда мы можем иметь те же чувства, тот же предмет для наших сердец, те же интересы, как Отец и Сын. Это общение, и это выражено в жертве мирной, которую мы имеем в главе 3 и 7.
Так это осознание, как близко мы приведены к Отцу и Сыну, так что имеем общение, тем, что наслаждаемся тем же самым, как Отец и Сын, невольно приводит нас к чувствам, что практически, в настоящем, мы должны соответствовать святому общению. Ведь так, также, сказано в начале 1 — го послания Иоанна: «наше общение – с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом. И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна»; а затем в стихе 5 немедленно следует: «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы». Общение должно быть в соответствии со светом, и кто помнит об этом и привык находиться в святилище, в присутствии Бога – как это представлено в образе сынов Аарона, священников, которые постоянно были в присутствии Бога, чтобы служить Ему, и которые, значит, знают, что подобает в присутствии Бога – кто осуждает сам себя в свете Божьем, чтобы в самоосуждении устранить все, что недостойно присутствия Бога.
Нет, здесь речь не о том, что грешник должен стать пригоден, для присутствия Бога. Мы видели, что в этой главе речь идет не о том, как грешник может придти к Богу, а об отношении Бога, который обитает среди Своего народа, к Своему народу, с которым Он хочет иметь общение.
Значит, когда мы читаем здесь о жертве за грех и жертве повинности, то это не то же самое, что в Левит 16. Там мы нашли основание для всяких отношений между Богом и людьми, дело Господа Иисуса на кресте, как жертву за грех, благодаря которой Бог удовлетворен, принимая во внимание грех, и все Его соучастники получают прощение грехов, потому что Господь понес их грехи в суде. Но здесь речь идет об общении, о практическом общении – не между Богом и природным человеком, а между Богом и Его народом.
Важно видеть это различие. В послании к Евреям речь идет об отношении между Богом и людьми, и там сказано, что люди, соучастники дела Господа Иисуса, навсегда сделаны совершенными. Как только они стали соучастниками Господа Иисуса, то никогда больше не будет сказано о грехе. В послании к Евреям, грех, это отпадение от Бога, и для того, кто грешит, не возможно уже никакое обращение, никакое прощение. Под этим подразумевается только тот, кто отпадает от христианства, который, например, становится мусульманином, иудеем или язычником. Но верующий, который действительно стал соучастником в деле Господа Иисуса, очищен навечно. Между ним и Богом никогда больше не будет сказано о грехе. Но в послание Иоанна дело представлено иначе. Там мы рассматриваемся, как дети, как те, кем мы стали благодаря делу Господа Иисуса. Там мы имеем новые отношения, в которые приведены – не как люди к Творцу, а как дети к Отцу.
Наряду с этим очень коротко следующее: очень интересно видеть в слове Божьем, что верующие в посланиях, в общем, больше не называются «людьми». Люди здесь, обычно, неверующие. Например, во 2 Коринфянам 5,10 значится: «ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал», а в стихе 11 апостол говорит: «итак, зная страх Господень, мы вразумляем людей», значит, неверующих. Также к Евреям 9,27 значится: «и как человекам положено однажды умереть, а потом суд». Но затем сказано, что Господь придет для ожидающих Его во спасение.
Следовательно, из этих обоих мест мы видим, что под «людьми» подразумеваются только неверующие; ибо для нас нет больше никакого суда. В Иоанна 5,24 Божье слово ясно говорит, что соучастники Господа Иисуса уже не придут на суд. То, что значится к Евреям 9,27, никогда не может быть применено к верующим. Хорошо, что мы знаем это, ибо здесь мы видим особое положение, в которое приведены все верующие. В этом отношении мы больше не люди, а стали детьми Бога, как пишет Петр во 2 Петра 1: мы получили божественную природу. Так творение, которое получает божественную природу, в смысле Писания, больше не человек. Человек в смысле Писания, это просто человек. Мы получаем божественную природу, Господь Иисус, наша жизнь, вечная жизнь. Мы остаемся творением, но мы больше не обычные люди.
Значит, в послание Иоанна мы рассматриваемся как дети Бога. Здесь речь идет об отношении между Отцом и Его детьми. А тогда уже речь идет не о вопросе, дитя ли кто-то или нет, а только о вопросе общения между Отцом и Его детьми. Если затем сказано о грехе, это не имеет никакого дела с вечным судом. Это окончательно урегулировано на кресте, и в этом имеет часть каждый, кто нашел себе прибежище в Господе. Речь только о практическом общении с Отцом. И если правда то, что Бог мой Отец, и на основании дела Господа Иисуса я могу каждый момент придти к Нему, то я могу, так как Бог мой Отец, следовательно, свет, и нет в Нем никакой тьмы, иметь с Ним общение, только если в моем поведении нет никакой тьмы. Ибо Бог, мой Отец, никогда не имеет греховных мыслей, или греховных вещей, как предмет своих чувств, а значит, в этом я не могу с Ним иметь никакой части. Он может иметь со мной часть, общение, только в том, что находится в соответствии со светом.
И хорошо, что мы помним это, когда рассматриваем главу 4 и 5, а также главу 6, закон для жертвы за грех и жертвы повинности. Здесь речь идет о случае, что верующий или все собрание согрешает (глава 4), и как с этим быть. Так как наставление здесь, в первую очередь, дано Израилю, естественно, имеются различия, вещи, которые нужно обдумать, применяя их к нам.
В послание к Евреям мы читаем, как мы это также уже знаем из Левит 16, что когда была принесена жертва за грех, Бог искупал грехи народа, но только на период одного года, а не так, как с нами, навсегда. Значит, народ каждый год должен был помнить: мы стояли здесь прошлый год, и если будем еще жить дальше, будем снова стоять здесь в следующем году; потому что то, что принесено здесь, кровь козла и тельца, не может устранить грехи навсегда. Это могло принести временное избавление, только принимая во внимание крест. Следовательно, если эти главы 4 и 5 применить к Израильтянину, то было действительно так, что он, если он согрешил, должен был принести жертву за грех или жертву повинности, чтобы восстановить свою связь с Богом. Языком нового завета мы можем сказать: он должен был снова омыться в крови.
Но если мы рассматриваем жертву за грех и жертву повинности в главе 4 и 5 в связи с благословениями, которые мы получили в соединении с делом Господа Иисуса, то ясно, что нам не нужно больше возвращаться, чтобы омыться через кровь Господа Иисуса. Это произошло раз и навсегда. Но когда здесь речь идет о жертве за грех или жертве повинности, это значит только – как также в главе 1, 2 и 3, где мы имеем жертву всесожжения – возвращение к кресту, чтобы там видеть дело на кресте, которое произошло – в главе 1, при жертве всесожжения, чтобы видеть как чудесно было это дело, которое произошло 1900 лет назад, и чтобы видеть, как близко мы приведены к Богу, как приятны мы для Него, и здесь, в этих главах, чтобы научиться, как ужасен этот грех, который я только что сделал. Великим принципом в этих главах является: если я, как верующий, согрешаю, как я могу узнать, как ужасен этот грех? В 1 Иоанна 1,9 сказано: «если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит от всякой неправды». Это принцип между Богом и людьми, между Отцом и Его детьми, также между братьями и сестрами, да и во всех отношениях среди людей: без исповедания не прощается ничего.
В Левит 16 мы видели, как этот принцип осуществлен в деле Господа Иисуса на кресте. Там Аарон исповедовал все грехи народа над головой козла, так что все соучастники Господа Иисуса получают прощение всех грехов, также грехов, которые они сами больше не осознают, которые они забывают или, возможно, никогда их не видели. Господь Иисус исповедал их за них, так что они все-таки прощены.
Этот принцип мы находим также здесь. 1 Иоанна 1,9, действительно, как иногда говорят, не только для верующих, и я благодарю Бога, что это так; ибо этот стих дал мне уверение, что мои грехи прощены. И добрых 80 лет прежде этот же стих дал такое же уверение брату Келли, что его грехи прощены, когда он исповедал их пред Богом.
Как почти все в писаниях Иоанна, также это высказывание является принципом, который, пожалуй, в этом месте, применен к определенной стороне, но все-таки, всеобще действительный. Так, он, безусловно, истинен также для нас, верующих, что без исповедания невозможно прощение грехов и очищение.
Но как я могу знать, что я согрешил, и как я могу в определенных вещах видеть, как тяжек грех? Назовем пример: когда мы читаем закон в ветхом завете, то имеется девять заповедей из десяти, о которых также духовно неверующий понимает, что нехорошо, делать упомянутое. Каждый знает, что нехорошо прелюбодействовать, знает, что нехорошо воровать или убивать. Но там есть одна заповедь, о которой никакой природный человек не знает, почему он должен делать требуемое. Почему он должен соблюдать субботу и не работать, а почему не понедельник, вторник или среду? Значит, это заповедь, которая испытывает человека, будет ли он послушен Богу. Суббота была днем покоя, потому что это сказал Бог. И так мы находим в ветхом завете, когда Бог дает новое предписание, все снова добавляет заповедь субботы, ибо соблюдение субботы было великим испытанием, склонен ли человек к послушанию.
Божье слово определяет, что есть грех, что хорошо и что нехорошо, и необходимо, чтобы мы это знали. Единственный принцип, по которому мы можем узнать, грех ли что-нибудь, это, как нам говорит 1 Иоанна 3,4: «всякий, делающий грех, делает беззаконие; и грех есть беззаконие», то есть все, что делает творение, верующий это или неверующий, не принимая в расчет тот факт, что Бог имеет над нами власть, и в отношении нас, что Господь Иисус имеет над нами власть, есть грех. Следовательно, в принципе это так, что даже если я, например, выхожу возвещать Евангелие, без того чтобы Господь мне это поручил, я грешу. Ведь возвещение Евангелие не злое дело. Но если я делаю это не в послушании по отношению к Господу, это грех. Это великий принцип.
Значит, поэтому мы должны вопрошать Господа, чтобы знать, что есть грех. Мы должны читать Божье слово, чтобы видеть, что не по Его мыслям. И при этом еще величайший принцип, что мы должны знать, что то, что мы хотим затем делать, в этот момент для нас является волей Божьей. Мы должны вопрошать во всем, в больших и малых делах: Господь, что хочешь Ты, чтобы я сделал? И мы можем делать только то, что Он нам поручил, так, как говорит Рим 14,23: «а все, что не по вере, грех». Следовательно, все, что сделано не в общении с Господом, не в осознании того, что Он хочет, чтобы я это сделал, это грех.
Но тогда мы понимаем, что если видели дело Господа Иисуса Христа в его славе, как это представлено в жертве всесожжения, и если рассматривали жизнь Господа Иисуса, как мы находим это в жертве хлебного приношения, во всем Его послушании, как Его пищей было, совершать волю Отца, и если в этом имеют общение с Отцом, как это представлено в мирной жертве (глава 3), что тогда сердце и совесть приведены к тому, чтобы испытывать себя, насколько они в соответствии с этой святостью. Мы уже видели, что когда приносили жертву хлебного приношения, при ней всегда должна быть «соль завета Бога твоего», то есть действительное желание, действительная воля, практически быть таким, каким был Господь Иисус, следовательно, идти путем в совершенном, послушании, всегда спрашивая: Господь, что хочешь Ты, чтобы я сделал?
Тогда эти благословления приводят нас к самоосуждению, а это мы имеем здесь, в главе 4 и 5. Именно присутствие Бога, эта близость, в которую мы приведены, чудесные благословления, которые мы получили, приводят сердца к самоосуждению. Именно благодать и величие благословлений порождают стремление, быть в соответствии с Тем, в чье присутствие мы можем придти, и с Кем мы можем иметь общение.
Но когда мы читаем во второй части этой седьмой главы, где имеем закон этой жертвы, то находим несколько другую последовательность, которая, правда, похожа на то, как она проявляется в практической жизни. Здесь мы имеем также сначала жертву всесожжения и жертву хлебного приношения; но затем третьей следует не мирная жертва, а сначала жертва за грех и жертва повинности, и только после этого, мирная жертва. А это, то, чему нас учит 1 Коринф 11, что мы действительно можем иметь практическое общение с Господом Иисусом, и особенно в том, что нам представлено в жертве мирной – стол Господа и служение, которое мы там исполняем – только поле того, как осудили сами себя. 1 Коринф 11 говорит, что мы должны осуждать сами себя, прежде чем едим от преломленного хлеба и пьем от разлитого вина. И поэтому закон мирной жертвы упомянут в последнюю очередь, после жертвы за грех и жертвы повинности.
Я должен был подойти к этому немного подробней, потому что эти принципы чрезвычайного значения, и мы никогда не сможем понять истину этой главы, если их не видим. И затем мы имеем в этих трех главах – главе 4, 5 и 6 – эту жертву за грех и жертву повинности, которая, следовательно, находится в соединении с тем, что должно произойти, когда согрешит христианин или (глава 4), все собрание, или, что упомянуто самым первым, если согрешит священник.
Когда здесь, 4-й главе сказано, «если священник помазанный согрешит», то ясно, что это был первосвященник Израиля, ибо в Израиле мог согрешить также первосвященник. Но наш Первосвященник не может грешить. Мы знаем, кто есть Господь Иисус. Он не знал греха, и как бы Он грешил сейчас, когда Он одесную Бога, после того как совершил дело, Он, который предпочел умереть, чем дать существовать греху на земле! Но так, также, и здесь, и это является мудростью Божьей, говорится не о первосвященнике, а о помазанном священнике.
В переводе на немецкий язык это означает: «Мессия – священник», что подтверждает, что также и здесь Аарон, это прообраз Господа Иисуса.
Но как первосвященник, который согрешает и приносит за себя жертву, может быть образом Господа Иисуса? Однако, мы уже видели это в Левит 16, где Аарон приносил жертву за себя и свой дом. Как первосвященник, он был пред Богом представителем своего дома и своего народа. Как мы видим Господа Иисуса там, в единстве с Его домом и их грехами, так также и здесь, в Левит 4.
Подтверждение этому мы находим также в других местах Писания. Как бы мы осмелились, например, применить к Господу псалом 40,12, если бы не видели там Его, в единении со Своими? К Евреям 10, этот псалом ясно относится к Нему.
Ясно, что оба первых случая – помазанный священник, который согрешает, и вся община, которая согрешает – собственно, принадлежат друг другу. Мы видим здесь истину 1 Иоанна 2,1.2. Наш Ходатай подле Отца, который совершенно нас защищает, это «Иисус Христос, праведник; Он есть умилостивление за грехи наши». Он наш Ходатай, как Тот, кто понес наши грехи в суде Божьем. Так мы видим здесь, в этом отрывке, который имеет темой священника, служение Господа Иисуса, как нашего Ходатая, а в отрывке о жертве за грех за общину, результат Его служения: исповедание и смирение общины. Для разъяснения этой связности в обоих отрывках упоминаются почти одинаковые действия. Но есть важное различие, что о священнике не сказано, что его грех скрытый, что он был виновен лично, чтобы очистить его, и прощено будет ему. Кроме того, при жертве за грех священника, служение священника при приношении тука и сжигания жертвы, после того как она вынесена вне стана, излагается намного подробней.
Я полагаю, что также оба последних случая – грех князя и «кого-то из народа» так связаны друг с другом. Понимание человека из народа и, таким образом, также его ответственность, меньше. Правда, он видит, что Господь Иисус, представитель Своего народа, но не как Ходатай подле Отца, а как Князь, Царь подле Бога. Это связано с правлением Бога, а не с семьей Бога, которая представляет отношение Отца к Своим детям. Поэтому здесь приносится в жертву не телец, как в первом случае (а также в Левит 16 за Аарона и его дом), а коза, как за народ в главе 16. Тем не менее, также и здесь священник исполняет свое служение, ибо без служения Господа Иисуса, как Ходатая, нет никакого восстановления.
Но если также правда то, что в полном значении этого слова может рассматриваться только первосвященник – ибо только первосвященник, как таковой, был совершенно помазан – мы все-таки можем применить это к нам; ибо каждый христианин помазан Святым Духом. В 1 Иоанна 2 сказано даже об «отроках (буквально «детках») во Христе», что они помазаны Святым Духом. Это Святой Дух, который обитает в них, после того как они приняли Евангелие и благодаря этому получили печать от Бога, что Он признал их, как Своих детей. Они запечатлены, и в то же время, помазаны, благодаря чему могут понимать мысли Бога, и только с этого времени могут действительно иметь познание.
Но тогда мы видим, как это серьезно, когда священник, сын Аарона, согрешает. В предшествующих главах мы видели, как верующий может стать священником. Да, это правда, что каждый, кто принял Евангелие и является дитем Бога, принадлежит к семье священников. В 1 Петра 2 ясно сказано, что мы, это святое священство – также, царственное священство, но об этом здесь речи нет – святое священство, которое может приносить жертвы. И к этой семье принадлежит каждый верующий.
Но в следующих главах Левит сказано, что в семье священников имеются, во-первых, девушки, которые, пожалуй, могут есть определенные святые вещи, потому что принадлежат к семье священников, но не могут исполнять служение, во-вторых, что также юноша может исполнять служение, только если достиг определенного возраста, значит, вырос, и в третьих, что также имеются взрослые сыны, которые не могут исполнять служение, потому что имеют недостаток, который делает их неспособным приходить в присутствие Господа (Левит 21). Следовательно, священник, это возросший в вере, который, сверх того, привык входить в присутствие Божье и исполнять там служение, так что он знает, что подобает в присутствии Бога. Мы видели в главе 1 при жертве всесожжения и в главе 2 при жертве хлебного приношения, что каждый Израильтянин мог принести жертву, но что были определенные действия, которые мог выполнить только священник. Жертвующий мог привести жертву и заколоть ее, но на жертвенник ее должен был принести священник, и покропить кровью вокруг жертвенника, потому что для этого было необходимо духовное понимание, чтобы знать, что подобает в присутствии Божьем.
Но тогда мы понимаем, что значится здесь, в главе 4, в первом случае. Когда согрешал священник, прерывалось общение всего народа с Богом; ибо общение с Богом поддерживалось только через священника. Если вся община Израиля согрешала по ошибке, было то же самое. Прерывалось общение с Богом в целом, и было невозможно больше, принести Богу жертву. Какой серьезный факт, когда согрешает собрание, или когда согрешают те, которые практически занимают положение священников. Это имеет значение для всего собрания, так как общение между собранием и Богом прерывается, и само это собрание уже не может приносить свои жертвы. Поэтому тогда приносилась большая жертва за грех. «Если священник помазанный согрешит и сделает виновным народ, — то за грех свой, которым согрешил, пусть представит из крупного скота тельца, без порока, Господу в жертву о грехе». Если согрешало собрание, было точно также. Кровь вносилась в святилище, не в Святое святых, это происходило только в день примирения (синодальный перевод: очищения), а в святилище, туда, где обычно священники исполняли свое служение, там, где был золотой жертвенник, на чем сжигалось благовонное курение, как приятное благоухание для Бога. Туда вносилась кровь, чтобы убрать их нечистоту и снова освободить путь к поклонению. Это серьезнейший факт.
О, здесь речь идет не о грехах, которые совершены осознанно. Божье слово никогда не предполагает, что верующий или собрание согрешает осознанно. Это находится в таком противоречии к тому, что есть верующий, и что есть собрание Бога, что в слове Божьем это не считается возможным. В ветхом завете это названо «сделает что дерзкою рукою» (Числа 15,30), что-то, о чем знают, что это злое, и, осознавая это, затем все-таки делают. Бог никогда не предполагает, что верующий делает это. Бог всегда полагает, как значится здесь, что все собрание согрешает по ошибке, или что священник согрешает по ошибке, и сделает виновным народ, как ужасно это ни есть, если священник согрешает по ошибке, и сделает виновным народ, значит, как кто-то, кто не является священником – Бог полагает, что это произошло по ошибке, но что придет момент – и Господь Иисус позаботится об этом – когда этот грех будет известен.
Ведь мы читаем в 1 Иоанна 2,1: «а если бы кто согрешил, то мы имеем Ходатая пред Отцом». Это Господь Иисус; Он исполняет Свое служение. Мы имеем Иоанна 13, где Он умывает стопы Своим, но 1 Иоанна 2 идет дальше, и мы видим, как Господь исполняет это служение в случае с Петром. В послании к Евреям мы читаем, что Господь Иисус молится за нас, чтобы мы не согрешали. Он молится, чтобы мы обрели благодать для благовременной помощи. Если бы Он этого не делал, как часто бы мы согрешали! Да, к сожалению, мы это еще часто делаем; но мы, наверняка, согрешали бы гораздо больше, если не имели бы поддержки в молитве Господа, благодаря чему Бог дает нам силу, оставаться стойкими против врага. В Рим 8 Божье слово говорит, что Он ходатайствует за нас. Это Господь, который занимается нами, чтобы сохранить нас от греха. Но если мы согрешаем – о, Господь Иисус говорит Петру, что Он молился за него, прежде чем тот согрешил, чтобы его вера не оскудела, когда он согрешит. А когда Петр согрешил, Господь обернулся, чтобы посмотреть на него, и в этот момент Петр осознал то, что сделал, и его совесть пробудилась. Да, Петр отрекся от Господа, зная, кто был Господь, но он – если так можно сказать – отрекся от Господа без умысла. Он не пошел, как Иуда несколько дней до этого, к фарисеям и священникам, чтобы обдумать с ними, как можно отречься от Господа. Нет, это произошло внезапно, и когда взгляд Господа коснулся его совести, он увидел, что согрешил.
Но если мы осознали это, то приносим жертву. Тогда мы исповедуем наши грехи и осуждаем сами себя. Но как, благодаря чему, где, я могу узнать, что я сделал, и как ужасен этот грех? Я могу это узнать, если только смотрю назад, на крест, и вижу там, каким страданием была участь Господа, когда Он понес этот грех Своим телом. Тогда Божье слово говорит мне: если человек не сделал никакого другого греха, если ты не сделал никакого другого греха, кроме этого, то все-таки Господь страдал бы так. Тогда Он был бы покинут Богом. Тогда Он воскликнул бы: «я погряз в глубоком болоте … . Тогда Он воскликнул бы: «Ты свел меня к персти смертной»! За этот грех Господь должен был заплатить эту цену. Это объясняет мне, что есть грех, что я никогда не узнал бы другим образом.
Как немногие из нас находят очень, ужасным, когда они обратились, если они, например, когда-нибудь сказали полу правду. Как немногие из нас находят дурным, если мы в определенные моменты говорим не всю правду – я полагаю сейчас не большую ложь, а маленькую? Как многие из нас считают за грех, если мы, например, пропускаем собрание, хотя могли бы придти? Возможно, мы немного охладели, но так же, не было большого желания, и мы остались дома. За каждый из этих грехов Господь должен был страдать на кресте. В главе 5,15 мы читаем: «если кто сделает преступление и по ошибке согрешит против посвященного Господу», значит, против того, на что имеет право Господь - разве Господь не имеет права на то, чтобы мы пришли на место, куда Он нас приглашает придти к Нему? Разве Он не имеет права на то, чтобы мы возвещали Его смерть? Разве Отец не может ожидать, чтобы в воскресенье утром мы пришли сюда, чтобы принести наши жертвы хвалы и благодарности? За каждую из этих маленьких вещей, за маленькую ложь, за полу правду, за легкомысленное слово Господь пострадал и умер на кресте.
Благодаря крови пасхального агнца Израиль был безопасен перед судом Бога. Но у горы Синай он должен был узнать, что Иегова не может не заметить никакой грех. Он свят и праведен, и всегда поступает в соответствии со Своей природой. Человек склонен не замечать вещи, которые считает неважными, или извиняться за них, но Бог этого не может. Каждый знает, что большие проступки не могут быть незамеченными, но Бог хочет нас научить, чтобы также грехи, сделанные в неведении, должны быть изложены, как только будут узнаны, и должна быть принесена предписанная жертва.
Божье слово говорит нам, что если мы согрешили, Господь занимается этим, чтобы посредством Святого Духа донести это до нашего сознания; ибо одно легкомысленное слово, одна маленькая ложь, одна полуправда прерывает наше общение с Отцом. Все вещи, которые мы имеем в Числа 19 в связи с жертвой рыжей телицы, это соприкосновение с тем, что говорит о смерти, а значит, что не от Бога. Они оскверняют нас, а каждое осквернение прерывает общение с Отцом и Его Сыном. Это общение восстанавливается по 1 Иоанна 1,9: «если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит от всякой неправды». Это серьезное высказывание, с которым к нам обращается это слово.
А затем Божье слово говорит, каким образом мы можем очиститься. Священник должен был принести тельца, и если это было собрание, оно должно было принести тельца. Ожидается, что они имеют большее понимание дела Господа Иисуса. Они должны были посмотреть назад, на крест и сами заколоть животное, значит, осознать в своих сердцах: за этот грех, который сделал я, Господь умер на кресте и там понес суд Божий. Может ли дитя Бога думать об этом, без смирения, и без того чтобы видеть, как ужасен такой маленький грех, на который неверующий вообще не обращает внимания, и, к сожалению, мы сами, также, так мало видим, что он есть в очах Божьих? Правда то, что брат Дарби пишет в книге «питание для пилигрима»: грех в очах Божьих ужаснее чем тысяча грехов, да что я говорю, чем все грехи мира в наших глазах! – Бог есть свет, и нет в Неи никакой тьмы.
Тогда жертва должна быть принесена и заколота. Следовательно, тот, кто согрешил – я, если согрешил я, должен осознать, что из-за этого греха я привел Господа Иисуса на крест, что за тот грех, который сделал я, Он должен был так страдать. Разве это не должно смирить нас и вызвать в нас готовность исповедать наш грех перед Богом, так чтобы получить прощение? Нет, нам не нужно молить о прощении, но исповедать, и как мы видели, «то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит от всякой неправды». Отец любит меня, Отец любит всех Своих детей, и Он всегда готов простить, если мы исповедуем, но не прежде. Он никогда не простит прежде исповедания; ибо исповедание, это путь к очищению. Тогда Он очистит нас от всякой неправды.
Так мы видим, что жертва в этой главе зависит от места, которое мы занимаем. Ибо согрешило все собрание, или священник, должна быть принесена одна большая жертва. Если двое делают то же, это не то же самое. Если брат, который долгие годы занимает свое место за столом Господа и исполняет там служение, делает что-то, то это не то же самое, как если юная сестра, которая едва месяц обращена, делает это. Это обычный принцип. Если здесь в Д., например, делает проступок юноша с улицы, и делает подобный проступок адвокат - не думаете ли вы, что судья наложит на этого адвоката намного больший штраф, чем на этого юношу? Ибо адвокат намного виновнее, потому что он лучше знал, что делал. – Так поступает и Бог. Это большая ответственность. Чем ближе мы к Господу, тем больше наша ответственность. В этом мы видим различие. Если согрешил священник или все собрание, они должны были принести тельца. Если согрешил князь, можно сказать, руководитель среди братьев, то он должен был принести в жертву козла без порока. А если согрешил кто-то из народа земли – скажем, простой верующий – то за свой грех, который совершил, он мог принести козу без порока.
Это различие, которое делает Бог. О, верно, грех есть грех, и Бог знает лучше всего, что есть грех. Но здесь речь идет не о том, что есть грех в очах Божьих, а как верующий может очиститься от последствий своего греха, как может быть восстановлено общение с Господом, с Отцом. И здесь Бог учитывает состояние того, кто согрешил. Если кто-то, кто хорошо знает слово Божье, делает что-то, что противоречит слову Божьему, то это в очах Божьих намного хуже, и в его собственных очах должно быть намного хуже, чем это делает кто-то, кто мало знает слово Божье, у кого не было времени читать и исследовать его, или кто-то, кто по другим причинам мало понимает мысли Бога. Во всех случаях, которые упоминаются здесь в 4-й главе, должна быть принесена жертва за грех. В начале 5-й главы упомянута как жертва за грех, так и жертва повинности; это значит, что они несут смешанный характер. С главы 5,14 мы находим затем чисто жертву повинности.
Как мы видим, в 4-й главе не назван никакой определенный грех, а все обобщено как грех «против каких-либо заповедей Господних и сделает что-нибудь, чего не должно делать». Величина приносимой жертвы за грех зависит от того, как близко тот, кто согрешил, находится к Богу.
Это подтверждает мысль, что речь идет о грехах, которых не чувствует природная совесть, разве что она приходит в соединение с Богом и поэтому осознает свою ответственность, как творение по отношению к Творцу. Следовательно, это показывает на грехи, которые проявляются из греховной природы человека. Правда, я знаю, что различие между грехами (греховными делами) и грехом (греховной природой человека) на основании характера закона в ветхом завете ясно не выражается. Закон говорит о делах человека, и это в совершенном соответствии с путями Бога с природным человеком, который был испытан до креста. Лишь пришествие Господа на землю и отвержение Его даже религиозными людьми, которые обладали словом Бога, доказало совершенное зло человеческой природы. Но хотя полная испорченность человеческой природы в ветхом завете упоминается только единично, и поэтому эта истина ясно не была представлена в предписаниях жертвы, мы, обладающие полным светом нового завета, все-таки можем ее с ними связать. Так, в жертве за грех мы, с одной стороны, можем видеть, что Господь Иисус понес наши грехи (1 Петра 2,24), а с другой стороны, что Он сделался грехом за нас (Рим 8,3; 2 Коринф 5,21). Жертва за грех показывает нам святое отделение Бога от зла. Грех оскорбляет святую природу Бога, и поэтому его должно поразить тяжелейшее осуждение. Бог может считаться с пониманием, которое имеет творение, но, не смотря на различие жертв, они все должны были быть заколоты и их кровью кропилось. Не играет никакой роли, осознано ли совершался грех, или в неведении, без пролития крови не было никакого прощения.
Жертва повинности больше находится в соединении с правлением Бога. Поэтому при ней играет важную роль исправление, как мы увидим это при ее рассмотрении.
Когда мы читаем 51 псалом, мы видим, как важно понимание характера жертвы за грех, как мы ее рассматривали. В своем исповедании Давид не остается при своем деянии, но возвращается к источнику, из которого греховное деяние вышло. Когда он выражает подлинный характер греха словами: «Тебе, Тебе единому согрешил я и лукавое пред очами Твоими сделал», он продолжает: «вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя». Он осуждает не только свое деяние, но самого себя, свою греховную природу, из которой вышло греховное деяние.
Это важный принцип. Если я согрешил, тогда имеется только одно совершенное восстановление, действительное возвращение к полному общению с Отцом, так что все последствия моего греха устранены, если я не остаюсь при самом деянии, а иду к источнику и сужу сам себя. Как я дошел до того, чтобы совершить этот грех? Разве я, например, украл бы, если бы имел общение с Господом?
В 1 Тимофею 1,19 сказано о людях, которые потерпели кораблекрушение, что касается веры, истины Бога. Но сначала там нам сказано, как они до этого дошли. Если я иду моим путем в общении с Господом и только вопрошаю: Господь, что хочешь Ты, чтобы я сделал, разве я тогда когда-нибудь впаду в лжеучение? Это невозможно. В общении с Господом я никогда не научусь лжеучению, и Господь сохранит меня от всякого зла. Но здесь значится также, что они отвергли веру и добрую совесть. Добрую совесть, это мы уже понимаем. Значит, в их жизни произошло что-то, из-за чего была задета их совесть, и они это не осудили. У них не было больше доброй совести. И они отвергли веру – без артикля. Вера без артикля означает наше личное общение с Господом. Вера с артиклем в слове Божьем, это учение. Но я верю во что-то. Моя личная вера, это то, что в слове Божьем является верой без артикля. А во что я верю, это вера, истина Божья, значит, вера с артиклем.
Так как я впадаю в лжеучение? Только если сначала прерывается моя личная связь с Господом, и я отвергаю добрую совесть. Если я действительно явно грешу, то недостаточно исповедать этот грех и раскаяться в нем. Тогда это, как с Давидом, который вернулся к источнику: он спросил: как я дошел до этого? Он вернулся туда: как произошло, что Господь меня не сохранил? Как произошло, что я смог сделать нечто ужасное? Потому что я отверг добрую совесть, тем, что позабыл очищать себя в самоосуждении, потому что больше не имел никакого личного общения с Господом, и Господь уже не мог меня сохранить, а я не имел никакой силы. Это единственный путь, на котором действительно происходит очищение, в самоосуждении, если я возвращаюсь к источнику – не только осуждаю деяние, а состояние, из которого произошло деяние. Только если я осуждаю мое состояние, то буду, действительно, восстановлен.